ПЭМ ДЖЕМС

Когда тебе пятнадцать... Семнадцать... Девятнадцать даже, ты - царица! Правишь миром! Платит кто-нибудь другой. "Девушкам - вход бесплатный". И мальчикам тоже. Но вот тебе уже не восемнадцать, а ты хочешь остаться в этом мире... Тогда что? Лови пулю зубами и плати по счетам, дружок. Знаешь, за тридцать лет я ни разу не встала из-за стола с таким чувством, что я хорошо поела. А ведь я люблю еду, люблю готовить. В спальню - всегда пожалуйста, а в кухню я почти никого не пускала. Я часто вижу этот сон. Домик в горах. Весна... Снег тает. Я сижу за столом на веранде. Хозяин дома с большим подносом входит, за ним - его жена. У нее свежеиспеченный хлеб и горшочек масла. А у него в руках ветчина, такая первосортная, прямо со слезой. А у жены пельмени, и тут он начинает нарезать это мясо, и оно истекает соком прямо под его ножом, розовым-розовым соком... Я поднимаю вилку... И просыпаюсь. За все надо платить. Может, Лану Тернер и нашли за аптечным прилавком, такое везение, да... Но чаще везет тем, кто всего добивается сам. Энергия!
Есть у всех, но как ее правильно использовать? Не растратить на зависть, на фантазии, на какие-то обвинения... "Я -средний ребенок в семье... Меня мало любили". Так люби себя сам! Господь тебе все для этого дал! Включая рукоблудие! Вивьен. Трогательно.
Смеются. , Марлен. Нет. Жизнь жестче. Делай все сама, все для себя. Иначе - растеряешь талант. Вивьен целует Марлен в щеку. Вивьен. Такой, как у тебя, не растеряешь.
Марлен. А что у меня? У меня вообще таланта нет! Ты думаешь, почему я... вот, забыла слово,... кинозвезда?
Вивьен пожимает плечами, ибо ответ ей неизвестен.
Марлен. Потому что Джо Штернберг, как говорят американцы, в свое время очень хотел добраться до моих ящиков. Дорогой мой Джо. Конечно, был у меня один талант. Все, что я знаю об освещении, а знаю я много, всему этому я научилась у Джо. С ума по мне сходил. Как Селзник по Дженнифер Джонс. Да, по Дженнифер Джонс, у которой на все слу-' чаи жизни было всего два выражения лица: "Боже, кажется, я беременна. Ура, результат отрицательный". Ты думаешь, Джейн Расселл умела играть? Или Рита? " Имей в виду, это не всегда и нужно. Занук шею сломал, пытаясь сделать из Джульетты Греко звезду.
Вивьен. Кто?
Марлен. Вот-вот, именно. Нет, для кино нужно другое. Любовь. С объективом. Камера любит тебя - значит, ты звезда. Ни тупой сценарий, ни жуткие костюмы не помешают. Люди запоминают тебя. "Помнишь, как она на лошади въезжала на ступеньки дворца? Помнишь эту ее драку с Уной Меркель? Помнишь, как она шла по пустыне на высоких каблуках? Как выглядывала из поезда, в вуали, а из паровоза валил дым?" Камера твоя, камера тебя любит - больше ничего не надо. Гари Купер?.. Открывал рот не чаще, чем ему это было нужно. Ну и что? Красивый мужчина, а камера все говорила за него. Ну, конечно, надо было знать, чем занимаешься.
Звонит телефон, она мимикой указывает Вивьен взять трубку.
Вивьен. Вивьен Хоффманн. Да, хорошо.
Кладет трубку.
Вивьен. Это твое интервью.
Марлен. Интервью? Какое интервью?
Вивьен. С "Нью-Йорк тайме". Он там, в зале.
Марлен встает, отодвигая Вивьен.
Марлен. Почему ты мне не сказала? Мой Бог, слишком поздно, у меня же концерт! Мутти! Где эта сучка, когда надо, никогда ее нет!
Вивьен. А по-моему, она неважно себя чувствует.
Отчаянно машет руками на Мутти за спиной Марлен. Мутти, крадучись уходит.
Марлен. На этот раз - она уволена... (Выходит.)
Вивьен выходит. Небольшая пауза.
Появляется Марлен, выглядит блестя-
ще - у нее интервью со Стаффордом Мак-Клаудом.
Марлен (шикарно). Хелло. Это интервью выйдет по всей стране? По всей? А за границей? Где? (Польщенная, царственно кивает, садится, соблазнительно заложив ногу за ногу. Склоняется к зрительному залу.) Вы мне, безусловно, пришлете текст перед тем, как печатать? Знаетели, когда я гастролировала по театрам военных действий, генерал Эйзенхауэр всегда поступал именно так. Если я не просмотрела - вы не прочитаете, вот так вот. Я думаю, мы с вами достигнем обоюдного согласия. Нет, что вы! Я против цензуры. Я за свободный мир. Ну, конечно, в разумных пределах. О, у вас есть список вопросов? Прекрасно, так не будем терять времени. (Наклоняется вперед, слушает.) Почему я гастролирую? Но я же не могу разочаровывать моих дорогих зрителей!. Да нет, я люблю свою работу. Обожаю путешествовать. Прекрасные авиалинии... Гостиницы... (Двусмысленно.) Да, я очень благодарна всем гостиницам этого мира за их... (Подыскивает слово)... за их преданность и высокий профессионализм. Ну конечно, я замужем, а что вы делали, вместо того чтобы готовиться к интервью? (Наклоняется и слушает.) Да, он живет в другой стране, что дальше? Следующий вопрос. Не забудьте спросить про мою великолепную дочь. Вон! Вон! (Это она говорит Вивьен, подкравшейся сзади с цветами. Двигается к интервьюеру.) Еще цветы! О... Они от вас... (Берет цветы у Вивьен, мимолетно нюхает.)... прелестно. (Впихивает их назад Вивьен, отсылает ее жестом.) Религия? Ну-у, с Богом у нас всегда были прекрасные отношения, он со мной очень любезен. (Отпивает из бокала.) Праздники? М-м-м... Если есть время - собираю семью, друзей... Нет, в походы не хожу, нет-нет... Конечно, я люблю музыку. (Закатывает глаза, показывая, как ей скучно.) Я немка! Но, конечно, не Малера. Слушать Малера - все равно что заказывать шоколадное мороженое в кафе, где на все столики один официант. Конечно, я люблю джаз. Женщины особенно хороши, те, которым веришь... Бесси Смит, Билли Холлидей... Эдит. Да, я знала Пиаф. Очень близко. (Пауза.) Потом я ее бросила. (Пожимает плечами.) С ней было невозможно. Ну, на сцене она была несравненна. На сцене она
- царица, а я - тот самый раб, который с горшком на голове.
Нет-нет, я никогда не говорила, что у меня выдающийся голос. Это была бы неправда. Вы хотите мне польстить... Думаете, артисту только этого и надо? Искусство
- это правда, и даже у такого маленького искусства, как мое, есть своя маленькая правда. Однажды я сказала Джеймсу Мей -сону, он подошел ко мне после концерта: "Джимми, так как тебе мой голос?" Он говорит: "Чудно, у тебя божественный голос". Я его спустила с лестницы! Следующий вопрос. Слишком занудно, следующий. Орсон? Что я могу вам сказать? Ор-сон Уэллс - гений. Титан. (Наклоняется вперед.) Ни у кого, кроме него, я бы не согласилась играть хозяйку публичного дома в Мексике. У Орсона я была готова сниматься бесплатно - и снималась. С ним было прекрасно работать - такой умный. Слушайте, разве можно быть сразу таким умным и таким толстым?
Что такое хороший муж? Не знаю. У звезды не бывает мужей. Да, у меня есть муж - но мы с ним познакомились еще до того, как я стала звездой, так что это не считается, Когда вы становитесь звездой -ну да, сначала это неплохо, во всяком случае, пока он хочет каждые пять минут, но потом... (Состраивает гримасу.) Так вы
что, действительно хотите знать? Если только не для печати. Ладно. Сначала надоедает бесцеремонность - одежда на полу, кусочки еды в раковине после того, как он прополоскал рот, вода не спущена. Потом начинается склероз. "Так тебе не передали, что звонили со студии, от мамы? Ой, прости". Потом все эти мелкие измены... С горничной, с дублершей по свету... нет, с дублершей по свету - вряд ли, она слишком близко к дому. Потом начинаются истории с чеками. "Но месье сказал, чтобы вас не отвлекали - так это не ваша подпись?" Потом - самое большое предательство. "Она моложе тебя, И красивее. И на нее больше ходят".
Объявление через громкоговоритель: "Мисс Дитрих, полчаса до выхода, господа музыканты, полчаса до выхода. Спасибо".